09.04.2016 17112
НОЧНОЙ ГОСТЬ. ГЛАВА 7
"Колотая рана больней резаной. И заживает дольше..."
Слова Василича про старый русский штык Санька вспомнил, проткнув гвоздем палец. Игра явно не стоила свеч – на кой он эту хрень выковыривал?
Извлеченный из земли кусок доски был размером с сидение табуретки. В центре и по углам – гвозди, пробившие дерево насквозь. Одним из них и поранился – кровь капнула на доску.
– Не-е, зря заменили суворовский штык на штык-нож, – всплыл в памяти Василич. – Оно, конечно, штык-нож универсальней, но рана колотая больней.
Чертыхаясь, Саня забрался в бытовку, где вытряс на стол всю начинку аптечки. Лишь прижегши палец йодом, с удивлением обнаружил, что принес странную доску с собой. И что на ней накарябана какая-то непотребная непонятка. В чем непотребность ее, Санька толком понять не мог. Чем-то чужим веяло от сочетания чисел, фигур и неясных знаков... Приглядываясь так и сяк, Санек заметил лишь, что римские и арабские цифры, бывшие рядом, друг другу не соответствуют.
"Фигня какая-то", – подумал он, зевнув.
Рядом со следами его крови на доске было пятно бурого оттенка. Расплываясь перед глазами, оно теряло очертания, как и все вокруг. Тянуло в сон. Не знай с чего вспомнились иконы – наши русские и буддистская, виданная давным-давно, когда всем классом были в музее. Стало вдруг казаться, будто он, Саня, и не человек вовсе, а ворота средь пустыря, поставленные и распахнутые невесть кем...
После он рухнул во тьму.
Извлеченный из земли кусок доски был размером с сидение табуретки. В центре и по углам – гвозди, пробившие дерево насквозь. Одним из них и поранился – кровь капнула на доску.
– Не-е, зря заменили суворовский штык на штык-нож, – всплыл в памяти Василич. – Оно, конечно, штык-нож универсальней, но рана колотая больней.
Чертыхаясь, Саня забрался в бытовку, где вытряс на стол всю начинку аптечки. Лишь прижегши палец йодом, с удивлением обнаружил, что принес странную доску с собой. И что на ней накарябана какая-то непотребная непонятка. В чем непотребность ее, Санька толком понять не мог. Чем-то чужим веяло от сочетания чисел, фигур и неясных знаков... Приглядываясь так и сяк, Санек заметил лишь, что римские и арабские цифры, бывшие рядом, друг другу не соответствуют.
"Фигня какая-то", – подумал он, зевнув.
Рядом со следами его крови на доске было пятно бурого оттенка. Расплываясь перед глазами, оно теряло очертания, как и все вокруг. Тянуло в сон. Не знай с чего вспомнились иконы – наши русские и буддистская, виданная давным-давно, когда всем классом были в музее. Стало вдруг казаться, будто он, Саня, и не человек вовсе, а ворота средь пустыря, поставленные и распахнутые невесть кем...
После он рухнул во тьму.