Этот реально реальный мир…

Палата.
Кровать. Возле кровати тумбочка.
Окно. Из окна падает свет, драматично освещая фигуру старика, сидящего на краю кровати. Бородатый старец смотрит в темный угол под потолком. Оттуда на него пристально глядит тяжелым сумрачным, испытующим взором Тот, который держит в руках весь мир. Он смотрит на старца, впрочем, как и на всех остальных, безмолвно и бесстрастно.
Старик слезящимися сощуренными глазами вглядывается в то растворяющийся, то выплывающий из темноты лик и как молитву, нараспев, хорошо поставленным баритоном временами переходящим в рыдающий бас, с церковнопевческими интонациями повторяет:
- Илия – Илион, Или я или он, Илия – Илион, Или я или он, ….
И так долго-долго, бесконечно долго…
За стеклянной перегородкой, мимо палаты, проходят старушки.
- Святой человек…
- Монах…
Перешептываются они и крестятся...
Неожиданно дверь стеклянной перегородки распахивается и в палату старца впархивает странная, всклокоченного вида, взлохмаченная девица, которая неосознанным блуждающим взором водит из стороны в сторону, ее чувственные губы в стиле попсы страстно изливают вовне слова известной песни:
- Ты, ты, и только ты…
Старец отрывает взор от скорбно-торжественного лика и отстраненно поворачивается на неожиданное явление. Невидяще глядит на девицу, затем постепенно осознает увиденное и перестает бормотать свое странное заклинание.
Девица тоже замолкает, и они изумленно таращатся друг на друга.
Немую сцену прерывает явление третьей персоны.
По коридору танцующим шагом, расставив руки в боки, разворачивая торс из стороны в сторону и явно красуясь собой, вышагивает ухарь. Поворачиваясь в одну сторону, он распахивает полу своего щегольского кафтана и поет
- Тришкин кафтан дорог…
Поворачиваясь в другую, запахивает ту полу кафтана и, распахивая другую, продолжает:
- Я залатал, как мог.
Снова поворачивается в первоначальную сторону и видит остановившуюся в коридоре от немого восторга девицу, прельщенную его ухарским видом. Подмигивая ей, он продолжает:
- И также дыру твою
Я залата-а-ю…
Распахивает обе полы кафтана, прижимает девицу к себе, запахивает кафтан и девица в нем растворяется.
Идя дальше, парень снова заводит свой куплет.
Странная всклокоченная девица, услышав ухаря, перестает таращиться на старика, поворачивается к подошедшему и начинает смеяться, тот распахивает свой волшебный кафтан и она в нем исчезает. Не останавливаясь, ухарь шествует дальше, собирая урожай девиц. Скоро он исчезает в конце коридора.
Старец сидит на кровати, смотрит в темный угол, откуда на него все также безмолвно и скорбно продолжает взирать Тот, который держит в руках весь мир, и продолжает своим хорошим баритоном, местами переходящим в бас с прорывающимися рыданиями:
- Или он или я… Илион-Илия…
Двери в палату тихо прикрываются.
По коридору идут старушки и около дверей истово крестятся. Оттуда доносится невнятное бормотание, которое они воспринимают как церковное пение.
- Илия-Илион, Или я или он… Илия...
- Страстотерпец… - вздыхают старушки.
Я прохожу мимо, смотрю на дверь. «Палата № 6» – на глазах исчезает надпись на ней.