Следствие по делу "ТОАЗа" наводнило суд анонимами

Уже во второй раз следствие по делу химзавода ТоАЗ прибегает к показаниям так называемого "секретного свидетеля", чьи личные данные, по регламенту судебного процесса, останутся неизвестными для всех его участников.

В минувшую среду, 17 октября, в Тольяттинском суде прошло заседание по делу бывших руководителей химкомбината "Тольяттиазот". И несмотря на показания очередного тайного свидетеля, сформировать убедительную картину вины подсудимых обвинение опять не смогло.

Как стало известно журналистам, этот свидетель скрывался под псевдонимом Петров Петр Петрович. Собственно, это единственное, что о нем известно. Проверить правдивость его слов не представляется возможным. А он заявил, что некогда работал на заводе в должности сотрудника экспортного отдела. Сам свидетель называл себя "хозяином предприятия", принадлежащего Владимиру Махлаю. Почему его амбиции были настолько смелыми, неясно. Однако по его словам самого Махлая он никогда не видел и тем более с ним не разговаривал. Однако не преминул заметить, что по его мнению цены, по которым поставлялась продукция за рубеж, были значительно занижены. Одновременно он признал, что сам не специалист в ценообразовании и не имеет подготовки в этой сфере. «Петров» не смог объяснить, почему считает экспортные цены заниженными и насколько они были меньше среднерыночных. Отказался он отвечать и на «неудобный» для обвинения вопрос о том, что обычно происходит с ценами при больших масштабах поставок. Он также отказался раскрыть источники своей осведомленности, что, по мнению юристов, является основанием для признания показаний «Иванова» недопустимыми и не имеющими ценности для суда.

Отметим также, что Петров стал уже вторым подобным свидетелем, привлеченный стороной обвинения. Напомним, следствие настаивает на вине бывших руководителей ТОАЗа Евгения Королева, Владимира и Сергея Махлаев, а также на вине владельца швейцарской Nitrochem Distribution AG Андреаса Циви и ее же директора Беата Рупрехта. По версии следствия благодаря махинациям с ценами на продукцию присвоили доход предприятия в размере 85 млрд рублей. Однако доказать это суду пока не получается даже с помощью беспрецедентного по размаху использования в деле показаний анонимных свидетелей.